Источники VIII—IX вв. позволяют обнаружить имевшую немалый вес в деревне большесемейную домовую общину, включавшую родственников нескольких поколений (родителей и взрослых женатых и неженатых сыновей), а иногда и соседей-консортов (совладельцев). У ее истоков была лангобардская домовая община — кондома. Во владении крестьянских коллективов находились пастбища, леса, а порой и луга, которые нередко являлись объектами тяжб с вотчинниками, стремившимися присвоить их и обязать крестьян платить за эти земли определенные взносы.
Для выступления в суде вотчинника или графа крестьяне выделяли обычно из своей среды представителей, которые отстаивали их интересы. Так зарождался институт будущих должностных лиц крестьянской ассоциации. Но в целом до XI, а в Средней Италии и до XII в., «большая община» типа соседской в отличие от «малой общины» (домовой общины) еще не стала влиятельной и крепкой организацией крестьянства. Очевидно, специфика итальянской общины во многом определялась природными условиями: ограниченностью удобных для пашенного земледелия территорий, наличием огороженных полей и виноградников, а также стойким наследием частнособственнических позднеримских распорядков, что исключало чересполосицу и принудительный севооборот.
Южная Италия, формально подчиненная в VI в. Остготскому государству, но еще менее, чем северные области, затронутая германским влиянием, после византийских войн середины V в. и вторжения лангобардов распалась на ряд отдельных владений. Кампания и частично Калабрия были захвачены лангобардами. Византийцы сохраняли власть над Апулией и Неаполитанским дукатом, Гаэтой и Амальфи. С начала IX в. юг Италии постоянно подвергался набегам арабов (сарацин), которым даже удалось временно захватить Сицилию, отдельные города Апулии и Калабрии. Но в 80-х годах IX в. сильная византийская армия вторглась на юг Италии и потеснила арабов. Началась активная византийская колонизация, сопровождавшаяся проникновением византийской церкви, появлением православных монастырей.
Беспрерывные иноземные вторжения, войны и разорения в VI— IX вв. замедляли темпы феодализации Южной Италии. Этому способствовала и длительность сохранения римских рабовладельческих отношений, и сильное влияние Византии, и слабость остготских и лангобардских порядков. Тем не менее в результате лангобардского проникновения на юг здесь тоже начался синтезный процесс. Большие семьи, которыми селились здесь германские пришельцы, попадали под власть местных крупных землевладельцев; в VIII—IX вв. они распадались на малые семьи. Мелкие собственники как германского, так и римского происхождения, теряя землю, постепенно втягивались в поземельную зависимость. Одним из способов втягивания крестьян в зависимость было распространение в еще большей мере, чем на Севере, аренды — либеллярной, эмфитевтической, а также на условиях раздела арендуемого участка пополам после введения его в хозяйственный оборот. Но превращение таких лично свободных арендаторов в зависимых крестьян растянулось в Южной Италии на длительное время. Даже в X—XI вв. там сохранялся широкий слой свободных крестьян: лично зависимых сервов из числа посаженных на землю рабов было сравнительно мало, хотя домашних рабов, в том числе дворовых, было много, они свободно продавались и покупались.
Византийская массовая колонизация греков, армян, ливанцев, а также переселение южных славян из Далмации в Южную Италию в IX в. воздействовали двояко на начавшуюся феодализацию общества: замедляли этот процесс, так как большинство переселенцев составляли мелкие свободные крестьяне, но в то же время и подталкивали его, поскольку в Византии того времени уже складывались раннефеодальные отношения.
В 711 г. началось арабское вторжение на Пиренейский п-ов в пределы Вестготского королевства, которое на несколько столетий определило судьбу народов Иберийского п-ова и оказало существенное влияние на средневековую Европу. Наряду с арабами в войске завоевателей были сирийцы и берберы (латинские источники всех их называют общим именем — мавры). Они заняли города Толедо, Севилью, овладели долиной р. Эбро, захватили Наварру, Северную Месету (будущую Старую Кастилию), некоторые поселения в Астурии. К 714 г. почти весь Пиренейский п-ов оказался под властью пришельцев, которые создали там свое государство — Кордовский эмират, позднее, с 929 г., халифат. Только на севере и в горных районах Галисии, Астурии, Наварры образовались очаги сопротивления астуров, вестготов, басков и кантабров. Уже в 40—50-х годах VIII в. возникшее здесь Астурийское королевство стало теснить арабов к югу. Арабы отступили за Эбро. Вначале в состав Астурийского королевства входили земли до Бургоса и Леона, но в конце VIII — середине IX в. христианские короли постепенно активизировали продвижение к югу. Столицей государства при Альфонсо II (791—842) стал Овьедо. К концу IX — началу X в. границы королевства распространились до р. Дуэро. Во второй половине IX—X в. христианская колонизация областей Леона и Кастилии шла полным ходом. Столица была перенесена в Леон, который заселяли астурийцы, мосарабы (испанцы, сохранившие христианскую веру, но усвоившие арабский язык и арабские обычаи), а в области Старой Кастилии — кантабры, баски, готы, частично также мосарабы.
Кастилия (от «кастелла» — крепости) управлялась графами, назначаемыми королем Леона. Но граф Фернан Гонсалес (930—970) добился распространения своей власти на соседние области и стал именоваться «графом всей Кастилии», передав графство по наследству сыну. Наваррское королевство, населенное в основном басками, в конце VIII — начале IX в. вело вооруженную борьбу против франков, не раз пытавшихся захватить его территорию (в 778 г. баски напали на арьергард Карла Великого в Ронсевальской долине, этот эпизод послужил основой сюжета «Песни о Роланде»). Графство Арагон к началу IX в. занимало небольшую территорию в северо-восточной части полуострова, в горных долинах р. Арагон. В начале IX в. в результате походов франки основали на границе с Арагоном маркизат Готия, от которого западнофранкский король Карл Лысый отделил Испанскую марку; там впоследствии сложилось княжество (принципат) Каталония. В нем особенного влияния и силы достиг граф Барселоны, подчинивший почти все каталонские графства и отвоевавший соседние области у арабов.