История Европы. Том 2. Средневековая Европа. - Страница 284

284

Но, как бы ни было велико воздействие общих экономических тенденций на судьбы крестьянства, свой вклад в реализацию этих тенденций внесла и его классовая борьба, баланс классовых сил в обществе, от которого отчасти зависела и аграрная эволюция каждого региона.

Как локальные движения более раннего времени, так и крупные крестьянские восстания второго периода развитого феодализма имели и некоторое политическое значение. Во многих случаях (хотя и не всегда) они вынуждали феодалов сплачиваться вокруг центральной власти, играли большую роль в борьбе с иноземными завоевателями, отчасти способствовали процессу государственной централизации. Восстание Ивайло в Болгарии началось с антимонгольского похода, во Франции в 20-е годы XV в. крестьяне поддерживали патриотические действия Жанны д’Арк. Одним из важных стимулов гуситского, в частности таборитского, движения были антинемецкие настроения в Чехии начала XV в., большую роль играла борьба народных масс против монгольского ига и его пособников из князей и бояр на Руси в XIV—XV вв.

Участие крестьянских масс во многих разносословных политических движениях, хотя и подчиняло часто их интересам других сословий (различных феодальных группировок, городов), почти всегда накладывало отпечаток на ход, а иногда и результаты такой борьбы, в частности вынуждало борющиеся группировки идти на компромиссы. Наконец, борьба крестьян с феодалами способствовала развитию их общественного сознания в целом и классового самосознания в частности.

Однако классовая борьба средневекового крестьянства оказалась неспособной сокрушить феодальный строй своими силами до начала первых буржуазных революций, когда молодая буржуазия смогла возглавить и использовать в своих интересах массовые антифеодальные движения крестьян.

СОЦИАЛЬНАЯ БОРЬБА В СРЕДНЕВЕКОВЫХ ГОРОДАХ

В Западной Европе, как уже отмечалось, довольно четко выделяются три этапа социальной борьбы в городах. 1) Борьба городов с сеньорами за более или менее широкую автономию, охватывавшая XI—XIII вв. (в Италии X—XIII вв.). 2) Борьба между городской верхушкой (патрициатом) и средними и низшими слоями городского населения часто под руководством городских цеховых организаций. 3) Борьба между городским плебсом, в том числе и предпролетариатом, и зарождающейся спорадически ранней буржуазией.

Первый из этих этапов своеобразно протекал в разных частях Западной Европы. В Италии в X—XI вв., Южной и Северной Франции в XI—XII вв., в германских землях между Рейном, Эльбой и Дунаем в XI—XIII вв. борьба городов за коммунальные вольности часто принимала длительный (по несколько столетий) и вооруженный характер. Одним из наиболее ярких эпизодов этой борьбы было восстание, поднятое в 1143 г. в Риме Арнольдом Брензианским с целью создания коммуны, независимой от сеньора города — папы. Однако и в названных странах (за исключением, может быть, Северной и Средней Италии) борьба за автономию нередко проявлялась в более мирных формах — выкупа самых тяжелых, особенно личных повинностей, который делал горожан свободными людьми. Это же относится к более мелким и слабым городам, а также и к тем крупным (например, Лондон, Париж), которые лежали на землях королевского домена и не имели сил добиться победы над столь могущественным сеньором, как король. В Англии же выкуп повинности и получение городом автономии чаще всего носили характер финансовой сделки.

Вооруженная борьба завершалась обычно получением широкой автономии, превращавшей города в самостоятельные города-государства или автономные коммуны. Мирные соглашения между городами и их сеньорами, в том числе королями, приводили к установлению в городах смешанного управления или к дарованию, особенно мелким городам, чисто экономических привилегий.

Борьба городов за коммунальные вольности в Западной Европе совпала по времени с развитием крестьянского внутривотчинного протеста, подчас переплетаясь с ним (в Северной Франции, Северной и Средней Италии, отчасти — в Германии и Англии). Города иногда давали крестьянам образцы становления вольных, автономных от их сеньоров городских общин.

Городские коммунальные движения, как и социальный протест крестьян этого периода, не были направлены против феодального строя в целом. Их целью было добиться таких условий существования, которые давали бы горожанам возможность дальнейшего экономического развития, иначе говоря, ослабить эксплуатацию, которой они первоначально подвергались со стороны их сеньоров. Успехи длительной борьбы городов за разного рода привилегии создавали в рамках феодального строя территории с сильно ограниченной феодальной эксплуатацией и ослабленными узами внеэкономического принуждения. Борьба городов с сеньорами носила поэтому в Западной Европе прогрессивный характер, особенно в тех странах (Франция, Кастилия, отчасти Англия), где коммунальные движения использовались королевской властью для усиления централизации. Там же, где не было центральной власти (в Северной и Средней Италии) или она была слишком слаба (Германские земли), коммунальные движения, напротив, усиливали сепаратистские тенденции городов. Повсеместно они способствовали складыванию нового городского сословия (бюргерства).

В других регионах Европы борьба за городские вольности и привилегии или вовсе отсутствовала, или принимала очень стертые формы. В Византии в период подъема новых, уже средневековых городов в X—XIV вв. появляются кое-где городские советы, вооруженные отряды горожан.

284