История Европы. Том 2. Средневековая Европа. - Страница 200

200

В последующий период (т.е. во второй половине XIV и в XV в.), когда османское нашествие и экспансия Венеции и Венгрии требовали колоссального напряжения всех материальных и финансовых ресурсов югославянских стран, феодальные правители Сербии и Боснии должны были от прежней столь щедрой политики переходить к новым экономическим мероприятиям, повышавшим их собственные доходы, ограничивавшим засилье иностранных (прежде всего дубровницких, венецианских) купцов и предпринимателей, регулировавших их торговые операции и статьи вывоза. Уже в переписке сербского правителя — деспота Стефана Лазаревича (1389—1427) с Дубровником появляются любопытные сравнения прежних и нынешних статей сербского экспорта и неутешительные оценки торговой активности дубровницких купцов. В экономической политике правителей Боснии и Герцеговины (в конце XIV и в XV в.) уделяется немало внимания созданию новых, собственных портов и флота, установлению новых («незаконных», по словам дубровчан) мест соляной торговли, столь важной и доходной в ту пору. Один из последних югославянских правителей XV в., герцог Степан Вукчич Косача (владыка нынешней Герцеговины, названной так по его титулу), предпринимал также попытку создания впервые в южнославянских странах мануфактурного производства в принадлежавшем ему приморском г. Нови (ныне Херцегнови). Мануфактура герцога Степана смогла не только выдержать конкуренцию с тканями из Дубровника (с которыми враждовал тогда Степан), но и вывозить свою продукцию в соседние области Далмации (находившиеся под властью Венеции), а это вызывало в свою очередь запреты и недовольство венецианского правительства.

Возросший тогда спрос в южнославянских странах на ткани, вывозившиеся через Дубровник (из Италии и других стран Западной и Центральной Европы), вызвал и появление в XV в. суконной мануфактуры П. Пантелы в самом Дубровнике. В этом предприятии заметную роль сыграл денежный капитал Дубровницкой республики, т.е. стремление патрицианских властей этой коммуны поддержать и развить изготовление тканей для вывоза на Балканы. Но уже вскоре обе названные мануфактуры прекратили свое существование, что было обусловлено общими негативными причинами экономического упадка и стагнации в Юго-Восточной Европе той поры.

Оценивая в целом роль феодального государства в экономической жизни югославянских земель в XII—XV вв., можно отметить, что мероприятия государственной власти, как местной, так и иноземной, в сфере торговли и предпринимательства воздействовали на процессы социально-экономического развития стран этого ареала, на позицию отдельных прослоек и группировок местного населения.

Социально-политическое развитие северо-западной части Балканского полуострова в эпоху развитого феодализма характеризуется по сравнению с другими славянскими странами рядом особенностей и одновременно наличием немаловажных общих черт, говорящих о типологическом единстве феодальной формации в данном и других регионах Европы.

Наметившиеся уже в раннефеодальный период в странах Славяно-Балканского региона заметные расхождения в устройстве классового общества не только сгладились в XII—XV вв., но, напротив, нашли свое продолжение и развитие. Эти различия, как отмечалось выше, в известной мере закрепились потому, что Хорватское королевство в начале XII в. вошло в состав королевства Венгрии; в свою очередь, словенские земли, потеряв в предшествующую эпоху свои особые политические права и славянскую феодальную верхушку, находились в рамках ряда герцогств и других мелких владений Германской империи. К концу рассматриваемой эпохи тесные связи многих городов Далмации и Истрии с Италией были четко стабилизированы в силу перехода (на протяжении XIV и XV вв.) отдельных городов и областей этой части Адриатики под владычество Венеции. Точно так же в Сербии и Боснии, где завершение становления феодального строя в XII—XV вв. происходило под определенным влиянием Византии (отчасти и Болгарии), к исходу эпохи развитого феодализма можно отметить и появление некоторых институтов, заимствованных из государств Центральной или Западной Европы.

Аналогичное многообразие социально-политических процессов определяет положение земель данной части Балканского полуострова и в плане государственно-правовом. Здесь в ту пору возникают разные типы государственного устройства как по территориальным масштабам, так и по этническому составу и характеру управления. Появляются тогда и весьма обширные государства (вроде Сербской державы Неманичей, существовавшей почти два века) и небольшие княжества (например, княжество Качичей на Адриатическом побережье или расположенное поблизости Захумское княжество и т.д.), которые оказывались нередко гораздо менее устойчивыми и долговечными. Антиподами этих крупных и мелких феодальных держав становились городские коммуны-республики Далмации и Истрии, из которых к концу данной эпохи сохранилась лишь Дубровницкая республика.

Анализ социально-политических основ таких феодальных государств позволяет обнаружить разные тенденции: с одной стороны, объединительную, направленную на создание громадных держав (например, державы Стефана Душана в середине XIV в., а позже — Боснийского королевства, расширившегося за счет Сербии, отчасти Хорватии и Далмации); с другой стороны, тенденцию к децентрализации (в Сербии — во второй половине XIV в., после распада царства Душана, а в Боснии — в XV в.), к образованию удельных княжеств и королевств, разделению прежних держав на новые, более мелкие «полугосударства». Своеобразным вариантом социально-политического развития, сходным отчасти с феноменом так называемой Бургундской державы, представляются попытки отдельных крупнейших феодалов Германии и Хорвато-Венгерского королевства (герцоги Меранские, герцоги Цельские, хорватские князья Брибирские) с помощью завоеваний и династических браков создавать собственные, т.е. «промежуточные» или «межгосударственные», державы и владения, нарушавшие ранее сложившиеся границы. Такой своеобразный и не вполне завершенный вариант государственно-социального развития в северо-западной части Балканского полуострова служит также наглядным примером громадного политического и экономического могущества феодального сословия, в среде которого выделяются наиболее влиятельные светские вельможи, уже претендующие даже на новую роль в созданных ими державах.

200