История Европы. Том 2. Средневековая Европа. - Страница 54

Долгое время в империи сохранялись такие формы эксплуатации, как использование труда рабов и наемных работников — мистиев. Рабство в IX—XI вв. как уклад было еще достаточно широко распространено; рабы использовались в качестве домашней прислуги, на тяжелых работах в рудниках, в ремесленном производстве, в мореплавании. Беглые рабы могли быть возвращены господином в любое время независимо от срока давности. Тем не менее рабство постепенно теряло свое значение в сельском хозяйстве и статус рабов сближался с положением низших слоев крестьянства. Наемные работники были лишенными собственности батраками. Это были пришлые люди, по разным причинам ушедшие из родных мест. Мистии работали в поместьях по договору в течение установленного срока и за определенную плату. Юридически они оставались свободными. Однако главную рабочую силу на частновладельческих землях представляло в это время уже феодально-зависимое крестьянство. Как и в VII—IX вв., феодальная зависимость формировалась двумя основными путями: путем втягивания непосредственных производителей в частновладельческую зависимость вместе с их землей, т.е. без предварительной экспроприации и обычно без потери связи с общиной, или путем феодального подчинения, которому предшествовали лишение их земли, отрыв от общины и превращения в париков. Этот второй путь был в империи наиболее распространенным.

Вотчинная организация хозяйства сочеталась в Византии с централизованной, государственной эксплуатацией крестьянства. Нигде в Европе доля прибавочного продукта, присваеваемая в форме государственного налога, не была так велика, как в Византии. В своих вотчинах византийские феодалы находились под постоянным контролем центральной власти. Государство ограничивало число освобождаемых от налогов крестьян в частных имениях, регулировало размеры взимаемой сеньором ренты и сохраняло за собой право конфискации земли. Именно наличие централизованного государства определило такие особенности общественного строя Византийской империи, как существование многочисленных категорий крестьян, подчиненных непосредственно государству, прикрепление крестьян к деревням и налоговому тяглу, значительная роль ренты-налога в совокупных доходах господствующего класса и казны. Однако по мере развития феодализма в Византии значительно возрастала частносеньориальная доля феодальной ренты и сокращались размеры централизованной ренты. Это все больше сближало Византию с Западной Европой и отдаляло от Востока, где прочно сохранялись централизованные формы эксплуатации.

Иерархическая структура земельной собственности Византии складывалась медленнее, чем в Западной Европе. Коренные изменения произошли лишь в XI—XII вв., когда наряду с другими видами собственности довольно широкое распространение получили такие формы условного землевладения, как прония, близкая к западноевропейскому бенефицию, которую жаловали обычно на срок жизни на условии выполнения какой-либо службы, и гоникон, передававшийся в наследственное владение также при условии несения феодалом определенной службы в пользу государства.

Феодальные институты, сложившиеся в Византии: прония, арифмос, харистикий, экскуссия — типологически были близки соответствующим учреждениям вассально-ленной системы Западной Европы, но имели значительные отличия. Прония вела не только к передаче феодалу земельного владения на определенных условиях, но и к предоставлению ему права сбора в свою пользу определенной квоты налогов с этой территории. Государство особенно дорожило своим правом конфискации проний. Прониары же в тех случаях, когда они пользовались правом сбора налогов, стремились превратить пронию в свое наследственное земельное владение. В XI—XII вв. прония четко оформилась как условная феодальная собственность, обычно связанная с выполнением военной службы. Арифмос («число») означал пожалование феодалам права на владение строго ограниченным числом освобожденных в пользу господина от государственных налогов крестьян-держателей — париков, зафиксированным в императорских хрисовулах. Но при этом государство сохраняло право контроля за числом этих присельников в имении феодала. Институт харистикия представлял собой передачу на определенный срок земли монастыря или иного духовного учреждения в распоряжение светского или другого духовного феодала в качестве условного держания. В Византии, в отличие от Западной Европы, доминирующую роль в иммунитетных правах играли податные привилегии — так называемые экскуссии, а не судебные и административные привилегии. Экскуссия превращала владение феодала в привилегированное, освобожденное от основных государственных налогов, но не полностью изъятое из ведения гражданских и военных властей, в отличие от феодальной вотчины на Западе. Описи крестьянских хозяйств в привилегированных вотчинах производили и далее государственные чиновники, высшая юрисдикция крупным феодалам в Византии никогда не предоставлялась.

Вассально-ленная система оставалась в империи сравнительно неразвитой: феодальные дружины (этерии) выступали здесь чаще как свита, а не как отряды вассалов, связанных со своим сеньором личными, поземельными и формально-этическими узами. Многоступенчатая феодальная иерархическая лестница в Византии так и не создалась, что было закономерно при наличии в империи сильной центральной власти. Государственная централизация определила и относительную слабость провинциальной феодальной аристократии Византии.