Итак, в Остготском королевстве господствующее римское общественное и государственное устройство сочеталось с элементами остготских общественных и государственных структур. Синтез варварских и римских элементов уже происходил в Остготской Италии, но было бы преждевременным считать, что там начался процесс генезиса феодализма. Тем не менее уже тогда появились или упрочились некоторые «протофеодальные» элементы как в экономике, так и в общественном и государственном строе. Это был не простой симбиоз разнородных обществ, а единое общество и государство, отличавшееся не только от остготского племенного союза, но и в немалой степени от позднеримского общества IV—V вв.
В 536—555 гг., несмотря на энергичные действия умного и смелого короля остготов Тотилы (541—552), сплотившего вокруг себя часть остготской знати, свободных италийцев и остготов, а также широкие массы рабов и колонов, которым он обещал за участие в его войске свободу и землю, шло завоевание Остготской Италии Византией. К Византии отошли Северная Италия с центром в Равенне (Равеннский экзархат), Рим и окрестные области (Римский дукат), Южная Италия и Сицилия. В 554 г. византийцы присоединили и юго-восточные области Испании, оставаясь там до начала VII в. Византийский император Юстиниан в 554 г. издал постановление — «Прагматическую санкцию», которая отменяла реформы Тотилы и восстанавливала в Италии земельные владения римской рабовладельческой знати, зависимость рабов и колонов.
Общественный и государственный строй Вестготского королевства являет пример более раннего синтеза варварских и римских элементов. Уже в V—VI вв. здесь происходило перерождение органов военной демократии вестготов (народное собрание, сотенная организация войска, совет старейшин, король, избиравшийся войском), а также местного римского государственного устройства в раннефеодальное государство. Король издавал законы, назначал военачальников. Во главе провинций и городских общин, где сохранилось римское административное устройство, король ставил уже не только представителей местной знати, но и своих дружинников. В начале V в. появилось писаное право: вестготский король Теодорих издавал отдельные законы, регулировавшие раздел земель между завоевателями и местным населением. Приблизительно в 475 г. король Эйрих издал первый кодекс законов. К концу VII в. заметно возросла роль в войске дружин светских и духовных магнатов в ущерб значению готского свободного ополчения.
Для Вестготского государства VII в. было характерно особенно активное по сравнению с другими государствами Европы участие духовенства в государственном управлении. Уже арианских епископов вестготские короли привлекали к выполнению административных и судебных функций не только по религиозным, но и некоторым гражданским делам. После же принятия католицизма при короле Рекареде (конец VI в.) участие церкви в государственных делах еще более возросло. На провинциальных церковных соборах, созывавшихся ежегодно, обсуждались вопросы налогового обложения, а также жалобы на епископов, судей и магнатов. Особая роль принадлежала соборам всего королевства, созывавшимся в Толедо по инициативе короля. На их заседаниях присутствовали епископы и аббаты некоторых монастырей, а с 30-х годов VII в. — также представители высшей светской служилой знати по выбору короля. Co6oры определяли порядок престолонаследия, выборов короля. Порой они занимали независимую позицию по отношению к королю, и их постановления ограничивали его действия. Таким образом, в Вестготском королевстве в VII в. уже складывались раннефеодальное общество и государство. Сходные черты были присущи и Южной Галлии, где франкское завоевание начала VI в. стало фактором дополнительного ускорения феодализационного процесса.
Города, прежде всего как административно-политические, церковные и культурные центры, сохранившиеся от позднего Рима, оказали существенное влияние на экономику, социальную и политическую структуру Остготского и Вестготского государств.
Кризис рабовладельческого способа производства повлек за собой упадок большого числа городов, который выразился в сокращении их ремесленной и торговой активности, расстройстве монетного обращения, ограничении прав городского самоуправления — муниципальной курии — в пользу богатых купцов и магнатов. В IV—V вв. в городах возрастала власть епископов, которые, помимо духовных прерогатив, стремились осуществлять там и административно-судебные функции.
Однако далеко не все города пришли в упадок в IV—V вв., особенно в Северной Италии и Южной Галлии. Богатыми и многолюдными оставались Милан, Турин, Верона, Равенна. До конца V в. в Милане функционировали монетный двор, цирк и театры, имелись христианские базилики. Арль (на юге Галлии), хотя площадь его сократилась почти вдвое, сохранял важное значение как речной и морской порт на пути между Апеннинским п-вом и Пиренеями и из Галлии на Восток. Сохранялись города и на юге Вестготской Испании.
После падения Западной империи в Остготской Италии имел место подъем ряда городов, в том числе пришедших в упадок в предыдущие столетия. Строились городские стены, возводились мосты, дороги, водопроводы в Риме, Равенне. Особо примечательной была постройка в Равенне мавзолея Теодориха, богато украшенного стенной росписью и прекрасно сохранившегося до наших дней. Развивалось горное дело: добывались железная руда и особенно золото. На верфях строились многочисленные корабли: по сведениям Кассиодора, Теодорих задумал построить тысячу больших судов, для чего свозился строевой лес из королевских поместий, расположенных по берегам р. По. Государственные монетные дворы существовали в Риме, Равенне, Милане и других городах, оружие изготовляли в Кремоне, Мантуе, Вероне, Павии, Лукке. В городах производились различные сельскохозяйственные орудия, металлические латы и панцири, мечи, щиты, копья. Археологи находят многие предметы личного обихода: пряжки, фибулы, бронзовые украшения для конской сбруи, короны и крестики, предметы гончарного производства, ювелирного дела как местных римско-итальянских, галло-римских и испано-римских мастеров, так и ремесленников-готов, свободных и рабов.