История Европы. Том 2. Средневековая Европа. - Страница 278

К оглавлению

278

Вместе с тем в сословной монархии степень централизации государства в целом была далеко не полной. Она оставалась крайне неустойчивой: за периодом резкого усиления королевской власти следовали периоды ее ослабления в результате обострения противоречий между нею и сословиями, в первую очередь — крупными феодалами. Феодальные войны (Алой и Белой розы в Англии XV в., Арманьяков и Бургиньонов во Франции в XIV в., усобицы на Руси времен Василия Темного в XV в.) нередко осложнялись народными движениями в деревне и городе, а иногда находили отражение в конфликтах в сословно-представительных учреждениях. Процесс централизации шел повсеместно через подъемы и спады в положении монархии. И все же сословная монархия как форма феодальной государственности соответствует этапу централизации, который предшествовал абсолютизму, когда центральная власть достигает максимума, возможного в условиях феодализма. Сословная и абсолютная монархии не только исторически сменили одна другую, но тесно взаимосвязаны и имеют много общих политических черт, обеспечивавших положение феодалов. При всех различиях между этими государственными формами при абсолютизме сохранялись сложившаяся на этапе сословной монархии сословная структура общества и элементы дуализма политического суверенитета, хотя и с еще более явным перевесом на стороне монархии. Установление абсолютизма не исключало ни рецидивов феодальной анархии, ни непрерывного существования (как в Англии и Нидерландах) или временного возрождения (как во Франции во второй половине XIV в.) сословно-представительных собраний.

Именно на этапе сословной монархии закладываются основы таких решающих рычагов абсолютизма, как постоянная армия, система постоянных налогов, действенный и достаточно разветвленный аппарат исполнительной власти. Существовала известная аналогия и в механизме действия этих двух государственных форм, связанная со специфической расстановкой социальных сил в обществе. Важным условием высокой степени независимости государственного аппарата от господствующего класса при абсолютизме служил баланс сил феодалов и крепнущей буржуазии, так же как при сословной монархии — крупных и мелких феодалов и городского сословия. Именно из городского сословия в будущем выделилась буржуазия. Наконец, расцвет феодализма в период сословной монархии обеспечивал накопление необходимых предпосылок для генезиса капитализма. Этот процесс и обозначил качественно новый этап феодальной государственности, хотя его растянутость во времени, как и отмеченные сходные черты двух политических форм, делают в известном смысле размытыми границы между сословной и абсолютной монархиями.


Глава II
КЛАССОВАЯ И СОЦИАЛЬНАЯ БОРЬБА В СРЕДНЕВЕКОВОЙ ЕВРОПЕ


Материал региональных глав данного тома показывает, что революционная оппозиция феодализму проходит через все средневековье. Она выступает, соответственно условиям времени, то в виде мистики, то в виде открытой ереси, то в виде вооруженного восстания. Основу социальных и классовых конфликтов средневековья всегда составляли коренившиеся в феодальном обществе экономические и социальные противоречия. Главным из них было противоречие между господством крупной феодальной земельной собственности и мелким характером крестьянского хозяйства. Оно реализовалось в феодальной ренте и в социальной сфере определяло неизбежность постоянной борьбы между зависимыми крестьянами и крупными феодальными землевладельцами в лице отдельных сеньоров или государства. Противоборство этих основных классов феодального общества можно определить как классовую борьбу в собственном смысле этого понятия.

В период развитого феодализма возникли новые социальные противоречия — между феодалами и городами, а с укреплением последних — и внутри городов, между разными слоями их населения. Горожане, хотя постепенно конституировались в особое сословие, до конца средних веков не составляли единого класса. Борьба, которую они вели с феодалами, и конфликты, возникавшие внутри городских общин, скорее могут быть определены более широким термином как борьба социальная.

Если борьба горожан против сеньоров и внутригородские конфликты признаются безоговорочно всеми историками, то с борьбой крестьян против феодалов дело обстоит иначе. Даже те ученые, которые признают ее наличие в XIV—XV вв. в форме крупных крестьянских восстаний, считают, что до этого времени в феодальной деревне господствовала «вертикальная солидарность» и взаимопомощь между зависимыми крестьянами и их сеньорами, и они часто выступали единым фронтом против других феодалов и особенно против королевской власти, якобы равно всех угнетавшей. Кроме того, значительная часть историков вообще сомневается в том, что крестьянство в средние века было классом или даже сословием. Поэтому его выступления против феодалов даже в крупных крестьянских восстаниях расценивается ими не как проявление классовой борьбы, но как участие крестьян в политических многосословных движениях, которые не отражали специфических интересов крестьянства. Такие взгляды характерны для французских историков Г. Фуркена, Р. Мунье, М. Молла, Ф. Вольффа, английских — М. Постана, Е. Миллера, Дж. Хатчера и многих других. Если же крестьяне выступали самостоятельно, их борьба, по мнению этих ученых, только мешала развитию общества. Более прогрессивно мыслящие историки на Западе (Р. Хилтон, М. Фейт, А.X. Ландсбергер, Р. Бреннер, Дж. Мартин и др.) признают, хотя и не всегда прямо так их называют, крестьянские выступления классовой борьбой, которой придают значительную роль в развитии феодального общества.

278