История Европы. Том 2. Средневековая Европа. - Страница 276

276

Сословно-представительный орган мог родиться «снизу», по инициативе сословий, как это случилось в Кастилии и в Англии, но чаще всего он созывался сверху, самой центральной властью. Однако и в этом случае его созыв являлся объективной необходимостью, связанной с потребностью поддержки короля со стороны сословий или под непосредственным их давлением. Основной функцией сословно-представительных органов являлось вотирование экстраординарных налогов, что служило средством финансового контроля над правительством. Собрания имели также прямые политические функции, участвуя в обсуждении государственных дел и даже в редактировании предложений и законопроектов, стимулируя или тормозя принятие последних; иногда они обладали правом верховного суда (в Англии).

Политическая роль и степень влияния сословно-представительного органа в разных странах была различной и зависела от ряда обстоятельств. Среди них необходимо в первую очередь назвать расстановку социальных сил в обществе. Она в значительной мере определялась ролью городов. Именно слабость городов и городского представительства в Германской империи и в Центральноевропейском регионе обусловила засилье там феодальных элементов в сословных собраниях, а в результате и слабость монархии в целом. Следует учесть при этом, что активизация государственных собраний в Чехии и Венгрии, сеймов в Польше, их ограничительные по отношению к королевской власти акции проходили на волне закрепощения крестьянства и усиления феодальных сословий дворянства и духовенства. Слабость городов могла, как в Венгрии, привести к ограничению прав городских представителей, которые были отстранены от решения общих важных вопросов. Наоборот, экономическая сила городов и их союз с мелким и средним дворянством в Англии определили рост политического влияния нижней палаты и парламента в целом. Значительное экономическое и политическое влияние французских городов не было подкреплено, однако, союзом с низшим дворянством, замкнутым и чуждым хозяйственным занятиям сословием. Это послужило одной из причин зависимости Генеральных штатов от королевской власти. Вообще слабость городского сословия при прочих благоприятных для монархии условиях могла способствовать слабости сословно-представительных собраний и укреплению королевской или княжеской власти. Земские соборы в Московской Руси, как и французские Генеральные штаты, активизировались только в «трудные» для государства периоды — время Столетней войны, во Франции или крестьянской войны и польской интервенции в России начала XVII в. Тогда из учреждений, созданных правительством и служивших ему, они превращались в самостоятельный орган власти, способный на реформы и организацию сопротивления внешнему врагу. Приверженность местным и провинциальным вольностям серьезно ослабляла совместные усилия депутатов одного сословия, облегчая монархии возможность сепаратных переговоров с провинциями. Следует при этом иметь в виду, что сословно-представительные собрания могли возникать на разных уровнях территориальной централизации. Поэтому в ряде европейских стран, где местная централизация приобрела четко выраженные формы, а возникновению общегосударственных собраний предшествовало (или происходило одновременно с ним) формирование местных провинциальных собраний, создавалась сложная система сословнопредставительных учреждений (провинциальные и Генеральные штаты во Франции и в Нидерландах, рейхстаги и ландтаги в Германских землях, общие сеймы и сеймики в Польше и Чехии). Местные и провинциальные собрания отличала регулярность созыва, часто более широкие финансовые и судебно-административные полномочия.

В этой сословно-представительной системе могло отсутствовать жесткое соподчинение звеньев. Во Франции, например, оно реализовалось только на уровне провинциальных штатов, соподчиненых с местными, тогда как Генеральные Штаты Нидерландов объединяли депутатов, избранных провинциальными штатами, государственные собрания центральноевропейских стран — выборных местных собраний знати. В Германии ландтаги и рейхстаги вообще не были соподчинены. Общегосударственное сословное собрание во Франции как бы накладывалось сверху на всю систему представительных учреждений и формально не было подотчетно провинциальным собраниям. Эта система давала возможность королевской власти гибко использовать все ее звенья, то разделяя, то объединяя их.

Характерная для организационного становления сословно-представительного института растянутость во времени, которой не избежал даже английский парламент, могла сознательно закрепляться центральной властью. Последняя получала возможность менять формы созыва (собирать сословия вместе или по отдельности, в масштабах государства, или по провинциям), прибегать к нему только в случае острой необходимости, не быть подотчетным представительному органу и т.д. Однако организационную неоформленность использовали не только центральная исполнительная власть, но и сословия феодалов в борьбе с ней.

Сословно-представительные учреждения в зависимости от своих организационных особенностей и расстановки социальных сил в стране в большей или меньшей мере ограничивали королевскую власть. Эти ограничительные функции нашли отражение в практике «императивного мандата» депутатов, который связывал их поведение жесткой инструкцией уполномочивших их лиц. Выступая лишь как простой передатчик воли избирателей, депутат сохранял известную автономию по отношению к исполнительной власти.

276